Мне 35 лет, и зовут меня Панайотис. Я родился и вырос в Агия Магнисия (рядом с Волосом). Моя история началась в 2009-м году, когда меня начали мучить боли в спине, начали мучить кошмары. В тот период мне приснилось, что у меня рак, и я решил пройти медицинское обследование.
Медицинские анализы не показывали ничего, о чём стоило бы беспокоиться: рентген и вообще всё говорило о том, что дело только в усталости. Не обращался на меня доступ к доктору, который был применен к доктору. Именно это я и сделал.
Первое же обследование показало, что у меня рак с метастазами. Врачи сказали, что мне осталось жить 3 месяца. Я прошел данное обследование еще трижды, в трех разных больницах. Однако в итоге врачи пришли к выводу, что мой первоначальный диагноз ошибочен, что у меня гемангиома, и мне не о чем беспокоиться.
После того как мне был поставлен данный диагноз, я на протяжении одного года делал КТ и МРТ каждые 2 месяца. Результаты были измененными.
Прошел год, а я никак не мог выкинуть из головы мой сон. Так не могло дольше продолжаться. В тот период у меня умерла бабушка. Когда я мысленно прощался с ней на похоронах, то шепотом попросил ее, чтобы она умолила Господа просветить меня, чтобы закончилась эта история.
Тем летом я собирался пройти обследование в Общей больнице в Ираклионе (Крит). Вечером перед отъездом в Ираклион я решил зайти к одному знакомому священнику и подождать около его дома. Когда он пришел, я сказал, что не хочу сильно отвлекать его, и попросил помолиться, чтобы результаты обследования, к которому я готовился, были хорошими. Я верил, что свершится воля Божья! Батюшка взял меня под епитрахиль, прочёл молитву и потом сказал: «Подожди, Панайотис, я получил сегодня кое-что и хотел бы с тобой поделиться, это огромное благословение». Он позвал матушку и попросил комочек ваты, на который налил немного масла. Он дал его мне, сказав, чтобы я приложил его к спине вдоль всего позвоночника там, где появились раны. Сказал, что если я так сделаю, то на второй день они исчезнут, и я вернусь домой радостным.
Я находился в нелёгком положении, потому что мама, которая была верующей, уехала в Афины, а отец не верил в Бога, и я сомневался, что он поможет мне помазать спину. Батюшка поддержал меня, сказав, что я смогу убедить отца помочь мне, а если он не захочет, надо помазаться самому, как смогу.
Когда мы прощались, батюшка дал мне иконку святителя Луки Крымского, хирурга. Новый святой нашей Церкви, как он сказал.
Честно говоря, я не обратил особого внимания на эту иконку, я бегло взглянул на неё и положил в карман, так как было очень поздно, а я должен был ещё приготовить багаж на следующий день.
Дома меня встретил отец, и я попросил его помочь мне помазать спину маслом, полученным от батюшки. Даже если он крещёный и, возможно, по-своему верит, отец не ходит в церковь даже на Пасху. На похоронах своего брата он присутствовал лишь несколько минут. Он даже не пришёл на свадьбу своей дочери и на Крещение своего племянника, который очень похож на него. Он человек грубый, с каменным сердцем, но он мой отец.
«Я пришел тебя оперировать»
Помазав меня, он сказал: «Веришь и ты в эти сказки. Ложись, нет у тебя ничего, всё в твоей голове». Как я и говорил ранее, я не обратил особого внимания на иконку святителя Луки и забыл её в кармане брюк. Кстати, до этого момента я не слышал об этом святом. Я лёг спать около часа ночи. Обычно, во сколько бы я ни ложился, я засыпаю после трёх, но в ту ночь я заснул сразу. Как я потом подумал, в тот момент святой уже начал готовить меня к операции, как это делает каждый доктор со своим пациентом.
В 3 часа ночи, когда я спал, лёжа на спине (с самого младенчества я сплю только на боку), мне явился старичок, одетый в рясу, с белой бородой и закатанными рукавами. Он наклонился надо мной и сказал: «Я пришел тебя оперировать, открой рот шире, чтобы я ввел этот инструмент». Это был металлический объект в форме пинцета, или, точнее, длинная металлическая трубка, через которую, казалось, проходит что-то похожее на зонд для эндоскопии.
Я чувствовал материал, из которого была изготовлена трубка, у себя во рту и в горле, и он был достаточно холодным. Я пытался дышать, но мне было трудно, так как я не переношу, когда что-то находится у меня в горле, даже шпатель, который используют доктора. Эту слабость я приобрёл в 15 лет, когда мне удалили гланды.
Эта моя слабость препятствовала процессу, и старичок жаловался и повторял: «Лежи спокойно, не даёшь мне работать. Полегче, не напрягайся, не двигайся». В какой-то момент он сказал: «Вот, если я уже здесь, внутри, то поставлю на место твоё сердце, исцелю его». И верно, проблема с моим сердцем подтвердилась через два месяца после того, как я был прооперирован от синдрома Вольфа-Паркинсона-Уайта, но это уже другая прекрасная история. Чтобы не уходить от темы, скажу сразу, что предложение старичка удивило меня. Я не выдержал и опрокинулся на спину, вынудив его вытащить инструмент из горла. Тогда он мне ясно сказал: «Я не закончил, ты не дал мне закончить!» И исчез. Тогда я начал просыпаться. Я чувствовал боль в груди, был весь потный и усталый, как будто только что из операционной.
Рот был ледяной, ещё чувствовался металлический привкус трубки на языке и в горле, дыхание частое, как будто только, что пробежал несколько километров. Я вскочил, крича, и отец, который был на кухне, вбежал в мою комнату, не зная, что произошло. Я рассказал ему все, что произошло, что мне явился старичок, который оперировал меня, и что у меня сильно болит в груди. Отец поспешил сказать, что мне всё это приснилось, так как я был взволнован из-за поездки.
Я поднялся, весь в поту, снял майку и очень удивился, так как она была мокрая только спереди, а сзади лишь по ширине позвоночника (любой скептически настроенный человек скажет, что это из-за масла, которым я помазался). Посередине спины был ещё один мокрый след, который вместе с тем, по вертикали, сформировал крест. Я снял майку и показал её отцу. Он сказал мне сдержанно: «Оставь эти сказки, это всего лишь совпадение». В тот момент я понял, что на самом деле что-то произошло, и это не было сном. Я собрал вещи, хотя было ещё рано, взял машину и поехал в аэропорт. По дороге мне было очень весело. Я пел, чувствовал себя отдохнувшим и возрождённым. Мне хотелось побыстрее приехать в больницу в Ираклион, сделать КТ и МРТ и узнать, что произошло.
Я понял, кто меня оперировал
Когда я приехал в аэропорт, то решил купить себе хоть бутылку воды, так как есть перед обследованием было нельзя, и залез в карман за деньгами. Но что я увидел? Иконку, и на ней был изображён старичок, который меня оперировал. Да это был святитель Лука Хирург. Его лицо мне уже было знакомо, так как мы провели уже достаточно времени вместе. Когда я узнал, кто меня оперировал, меня охватила радость, которая наполнила меня энергией и оптимизмом в отношении предстоящего обследования.
Я полетел и вскоре уже находился в зале ожидания в Общей больнице в Ираклионе. Время летело незаметно, и из всех больных я был единственным, который шутил, пытаясь развеселить других. Заходя, я поздоровался с доктором, рассказал ему о сне и показал ему святителя Луку на иконе. Он ответил, улыбаясь: «Становись на томографию, и мы ещё посмотрим...».
Когда они закончили, посадили меня на стул, чтобы я пришел в себя. Пока извлекали катетер, пришел мой доктор, у которого был если не пораженный, то точно очень удивленный вид.
Подходя ко мне, он сказал: «Панайотис, я не знаю, кто явился тебе во сне и что он сделал, но пойди и зажги ему свечу! Следы, которые видны были по длине позвоночника, исчезли на 70%. На позвоночнике остались лишь формирования в двух или трёх местах. Нам нужно сделать биопсию, сейчас уже ясно, что это не гемангиома. Я думаю, что речь идёт о тревожном диагнозе, однако мы постараемся справиться».
Сказано – сделано. Я вернулся домой и после того, как посоветовался с семьёй, решил сделать биопсию. Я опоздал на 9 месяцев, так как ранее доктора убеждали меня этого не делать. А ещё мы боялись, что будут задеты нервы около позвоночника во время биопсии. Это было огромной ошибкой. Святой сделал операцию, и, раз я не дал ему закончить, нужно было сделать биопсию.
Я сделал биопсию, но результаты были испорченными, так как не хватило некоторых реактивов, и так я опоздал ещё на несколько месяцев.
«Возможно ли, чтобы совершилось другое чудо?»
Некоторое время спустя, когда я готовился к новой работе за границей, я проснулся рано утром из-за тревожного сна. Я оделся и, не сказав никому ничего, поехал в больницу, где изучали мою биопсию. По дороге мне позвонила мама. Она говорила, что я преувеличиваю и что не о чём беспокоиться, ведь всё было прекрасно, и что нельзя верить снам, и так далее. Но на своем опыте я уже научился другому.
Когда я пришел в офис, где обычно получал результаты, секретарь объяснила мне, что она может выдать результаты только доктору, который запросил биопсию. И добавила, что они уже отправили результаты по факсу моему врачу неделю назад. Мне пришлось сказать, что доктор не получил их, потому что сменил кабинет, и послал меня взять результаты (объяснение было частично правдивым, потому что он и вправду поменял адрес, и, наверное, это её убедило). Она согласилась отдать их, при условии, что я не открою конверт и отнесу его доктору. В тот момент я уже был уверен насчёт результатов. Однако вспомнил слова мамы и хотел надеяться, что есть хоть один шанс на миллион, что я был неправ.
Я взял конверт, поблагодарил девушку и в спешке вышел в коридор, где я порвал его с нетерпением... Начинаю читать... Рак в последней стадии... У меня были метастазы в 82% костного мозга. Рак атаковал иммунитет и ударил со всей силой по лейкоцитам, но ещё больше по эритроцитам, которые несут кислород к органам. Значит, это была причина, по которой мне было плохо на Крещении, причина, по которой у меня совсем не было аппетита. Позже выяснилось, что рак также поразил и желудок.
В тот момент я не колебался. Я не говорил себе: «Почему это происходит со мной?» Я не потерял веру. Кстати, я просил у Господа, если я болен, то пусть это будет болезнь, которую можно как-то лечить, а не множественная миелома, как предполагали врачи вначале. То же самое я попросил у отца Ефрема Филофейского из Аризоны. Я попросил помолиться, чтобы у меня была болезнь, с которой я смог бы бороться, потому что в случае множественной миеломы всё прекращается быстро и болезненно, не существует терапии, костный мозг разрушается, и нельзя даже сделать пересадку. Получил то, что просил.
Но я не ожидал, что рак будет в последней стадии, как это было написано. Единственное, о чем я мог думать тогда, это о боли, которую я бы причинил родителям, если бы скончался так рано. Первый человек, которому я позвонил, была моя сестра. Не могу вам передать, что было потом. Я начал плакать, когда услышал её плач и рыдание. Я попросил её не отчаиваться, сказал, что пойду и снова поговорю с врачами, может быть, всё-таки не последняя стадия.
Я не терял ни минуты, даже не отнёс результаты врачу из другой больницы, сразу отправился в Онкологическую секцию.
Тем временем зазвонил телефон. Это была наша подруга, которой позвонила мама, когда началась паника, – госпожа Рена. Она сказала, что знала о результате биопсии, и что в больнице не знали, как мне сообщить об этом по телефону, и даже не могли найти соответствующий предлог, чтобы вызвать меня и не встревожить. Она попробовала меня поддержать, сказав, что я сильный человек. Но я уже не слышал ничего из того, что она мне говорила.
В отделении онкологии мне объяснили все детали, но весть такой тяжёлой, что я не мог себе представить столь мрачный сценарий. Мне дали три месяца жизни или максимум год - с лечением. В обоих случаях и тот же: лечение может только поддержать органы. Святой Лука очистил меня один раз, и тогда я не дал ему закончить его дело, а сейчас? Сейчас, когда со мной разговаривал доктор, я думал: «Возможно ли, чтобы свершилось другое чудо? .. »
(Окончание следует.)
Подробнее
